1017 відповідей у цій темі

[Maximather]

Вещи дорожают... Люди дешевеют...

Люди дешевеют, вещи дорожают…
Просто бездуховность в мире процветает.
Уточкою губы, «селфи» с голым задом…
Были бы финансы… Доброты не надо…

Мимо инвалидов и котов облезлых
Едет модный перец с фейсом бесполезным…
У него стабильность… Папа в депутатах
И диплом не хилый… Он учился в Штатах.

Кто-то за идею и семью воюет…
Кто-то из генштаба званьями торгует…
Звёзды на погонах за продажу пленных,
Но они дешевле слёз обыкновенных…

Горе-командиру вдруг «героя» дали,
Чтоб в котле и дальше те своих бросали…
Чтобы брат на брата за авто и дачу…
Кто в бою бесплатно — жизнь отдал на сдачу…

Продаются кресла, галстуки, портфели,
Новости в газетах и большие цели…
Отыщите совесть за вознагражденье.
Курс души обвален за одно мгновенье…

Ненависть затмила в людях состраданье.
Главная задача — просто выживанье…
То, за что боролись — оказалось бредом…
Как в войне с собою одержать победу?

Только смех детишек возвращает к Богу,
Ведь войною к миру не найти дорогу…
Небо смотрит сверху и от слёз седеет…
Вещи дорожают… Люди дешевеют…

Ирина Самарина-Лабиринт, 2015

Ирина Самарина-Лабиринт
С сайта 

[Maximather]

[НАСТоящаЯ мелодиЯ]

Я хочу, чтобы счастье
Росло по обычным дорогам,
Чтоб его собирали
Как будто букеты цветов.
И хочу, чтобы было
Повсюду его очень много,
Чтоб на этой Земле
Не остался несчастным никто,
Ведь счастливые люди
Не знают ни сплетен, ни злобы,
Их не мучает зависть
И чёрная мысль не гнетёт.
Будьте счастливы люди!
О, как бы хотелось мне чтобы
Расцвело всюду счастье,
Как сад мой весенний цветёт.

Наталья Евстигнеева, 2006

[Alice_88]

Не стихотворение, но лучше темы я не нашла. Рыдательно.
Например, в два у него вдруг выросли кудри. Тяжелые, гладкие, в которые можно было просунуть палец. А если он вдруг плакал, я всегда готова была заплакать вместе с ним, всякий раз, даже если причиной слез была какая-нибудь незначительная мелочь, как будто граница между моим телом и его еще не окрепла, и все, что мучило одного из нас, переливалось другому легко. Просачивалось, как через пористую мембрану. У нас был общий контур, один на двоих обмен веществ. Стоило ему заснуть, у меня начинали слипаться глаза. Когда я порезала палец, он проснулся в соседней комнате и закричал.

В семейных альбомах того времени нет ничьих фотографий, там только он. Пока он лежал в пеленках, я делала сотни почти одинаковых снимков: вот он спит, поджав ноги к животу, вот между прозрачных бровей появилась складка, вот он приоткрыл глаза, морщит нос, собирается заплакать. Несовершенная младенческая мимика, невнятная для посторонних, теперь неразличима даже для меня, а тогда имела огромную ценность, и я щелкала кадр за кадром, как будто догадывалась, что не сумею ни сохранить, ни запомнить. Что потеряю его.

И я потеряла их всех: сначала младенца, драгоценного и хрупкого, который в розовой от марганцовки в воде сразу превращается в скользкую рыбку. Потом малыша с мягкими щеками, который бежит ко мне от стены, раскинув руки, и тощего подростка, который не выносит моих прикосновений. И двадцатилетнего, который уехал от меня насовсем, а на звонки отвечает на бегу, как будто мы едва знакомы.

Они исчезали незаметно, один за другим, и я ни разу не сумела поймать момент перехода, но в фотоальбомах тысячи доказательств каждой моей потери. Ему скоро двадцать четыре, и значит, он снова вот-вот исчезнет, а вместо него появится другой, которого я пока не знаю. И я опять не замечу, как это вышло. Просто буду любить их всех, моих будущих непохожих сыновей, которым двадцать восемь или тридцать пять, или сорок. Лохматых и лысых, женатых на какой-нибудь дуре, худых и толстых, разведенных или счастливых и целующих своих новорожденных младенцев в пятки, вообще любых. Безо всяких условий. Конечно.

Я только не понимаю, где мальчик. Маленький, светлый, с кудрями и тонким голосом, который боится темноты и немного заикается на согласных буквах, который обнимает меня за шею и шепчет: я люблю тебя как тигр. Нет, как слон! Когда его у меня забрали, и почему я этого не помню? Я так по нему скучаю. Сильнее всего я скучаю именно по нему.

Яна Вагнер

[Ашка]

[Maximather]

Бывает дефицит финансов, 
Железа дефицит - в крови, 
Бывает мало в жизни шансов, 
Но хуже - дефицит любви. 
Тем, кто женился по “залёту”, 
Хочу сказать: ваш брак не плох. 
“Залёт” подобен самолёту, 
В котором двигатель заглох. 

Тем, кто женился по привычке, 
Хочу открыть один секрет: 
Ваш брак большой подобен спичке, 
В которой, правда, серы нет. 
И быт уютливо-угрюмый 
Не разожжёт огня в крови. 
Поверьте мне, что даже юмор 
Не лечит дефицит любви. 

Тем, кто женился по расчёту, 
Возможно, больше повезло 
И не сводя друг с другом счёты 
Живут они “друзьям” назло, 
Подобно вложенным банкнотам: 
Жизнь - долгосрочный депозит. 
Они в любви давно банкроты - 
Не ощущают дефицит. 

Те, кто женат на голом теле 
И только телом дорожит, 
Покуда нет проблем в постели, 
Не испытают дефицит. 
Но стоит телу “разрыхлиться” 
И потерять “товарный вид” - 
Захочется пережениться. 
Наступит “телодефицит”. 

И чтоб семья могла сложиться, 
Нам браки нужно создавать 
Не с тем, с кем хочется ложиться, 
А с тем, с кем хочется вставать. 

Эдуард Асадов

[Alice_88]

Бывает дефицит финансов,
Железа дефицит - в крови,
Бывает мало в жизни шансов,
Но хуже - дефицит любви.
Тем, кто женился по “залёту”,
Хочу сказать: ваш брак не плох.
“Залёт” подобен самолёту,
В котором двигатель заглох.

Тем, кто женился по привычке,
Хочу открыть один секрет:
Ваш брак большой подобен спичке,
В которой, правда, серы нет.
И быт уютливо-угрюмый
Не разожжёт огня в крови.
Поверьте мне, что даже юмор
Не лечит дефицит любви.

Тем, кто женился по расчёту,
Возможно, больше повезло
И не сводя друг с другом счёты
Живут они “друзьям” назло,
Подобно вложенным банкнотам:
Жизнь - долгосрочный депозит.
Они в любви давно банкроты -
Не ощущают дефицит.

Те, кто женат на голом теле
И только телом дорожит,
Покуда нет проблем в постели,
Не испытают дефицит.
Но стоит телу “разрыхлиться”
И потерять “товарный вид” -
Захочется пережениться.
Наступит “телодефицит”.

И чтоб семья могла сложиться,
Нам браки нужно создавать
Не с тем, с кем хочется ложиться,
А с тем, с кем хочется вставать.

Эдуард Асадов

сомневаюсь, что это Асадов. Не его стиль. Скорее вот https://www.stihi.ru/2010/03/10/8068

[Kara]

Один из любимых

Я хочу от тебя ребёнка,
Может сына, и даже дочь.
Я хочу им менять пелёнки,
Беспокоясь, не спать всю ночь.

Я хочу им лечить колени
После каждой игры в футбол.
Я хочу отучать от лени,
И ещё - разделять их боль.

Не устать от бантов, косичек,
И что тюль - это (ах!) фата.
Рассказать, что пожар - от спичек,
А детишки - из живота.

Я хочу успокоить: двойка -
Это мелочь из неудач.
И когда будут плакать горько,
Улыбнувшись, сказать: «Не плачь».

Я хочу не соврать, что с папой
Им и мне очень повезло.
И читать, присев рядом на пол,
Сказки Пушкина перед сном.

И в какао снимать им плёнку,
И завязывать шарф в метель.
Я хочу от тебя ребёнка,
Это больше, чем мять постель.
 

Автор - Татьяна Щербакова "Эмили"

[Maximather]

Какая роскошь – быть не в моде
И жить, ни на кого не глядя,
И одеваться по погоде,
Не ради взглядов встречных дядей.

Прослыть не побояться дурой,
Не прибавлять платформой роста,
Не подгонять свою фигуру
Под «шестьдесят» и «девяносто».

Веселой быть и сумасбродной,
Зевать, коль станет слишком скучно.
Какая роскошь – быть не модной,
А быть самой собою, штучной.

[НАСТоящаЯ мелодиЯ]

Роберт Рождественский

Знаешь,
я хочу, чтоб каждое слово
этого утреннего стихотворенья
вдруг потянулось к рукам твоим,
словно
соскучившаяся ветка сирени.
Знаешь,
я хочу, чтоб каждая строчка,
неожиданно вырвавшись из размера
и всю строфу
разрывая в клочья,
отозваться в сердце твоём сумела. 
Знаешь,
я хочу, чтоб каждая буква
глядела бы на тебя влюблённо.
И была бы заполнена солнцем,
будто
капля росы на ладони клёна.
Знаешь,
я хочу, чтоб февральская вьюга
покорно у ног твоих распласталась.

И хочу,
чтобы мы любили друг друга
столько,
сколько нам жить осталось.

[Эвер]

Василий Федоров

Другу

Не удивляйся,
Что умрешь.
Дивись тому,
Что ты живешь.
Дивись тому,
Что к сердцу близко
Однажды ночью голубой
Горячая упала искра
И стала на земле тобой.
Не скифом
И не печенегом,
Минуя сотни скорбных вех,
Ты сразу гордым человеком
Явился
В наш двадцатый век.
- Мы - люди.
Нас легко обидеть.-
Но ты подумал ли хоть раз,
Что я бы мог и не увидеть,
Мой друг,
Твоих печальных глаз?
Нас, гордых,
Жизнь не стала нежить,
Нам горький выдался посол.
Мы люди,
Нас легко утешить
Напоминаньем больших зол.
В любви,
В крови,
В огне боренья,
Со славой тех, кто первым пал,
Сменялись,
Гибли поколенья
За это все, что ты застал.
Все чудо:
Солнце, весны, зимы.
И звезды, и трава, и лес.
Все чудо!
И глаза любимой -
Две тайны
Двух земных чудес.
Да будь я камнем от рожденья,
Я б в жажде все одолевать
Прошел все муки превращенья,
Чтоб только
Человеком стать.
Не удивляйся,
Что умрешь.
Дивись тому,
Что ты живешь.

[Maximather]

Я всё ещё верю в хороших людей,
Наверное, это не лечится…
В душе натоптали немало моей,
Но мысль наивная мечется,
Что это от боли они, не со зла,
Что просто безумно несчастные…
Я счастьем делиться бы с ними могла,
Но счастья понятия разные…

Я всё ещё верю в хороших людей,
Но ценности так отличаются.
Ведь кто-то так счастлив в машине своей,
А кто-то женой восхищается.
Кому-то за счастье айфон номер семь,
Кому-то – чтоб жили родители.
Добро и любовь загрустили совсем,
Их губят тела-потребители…

Я всё ещё верю в хороших людей,
В сердца золотые, открытые.
С годами становится сердце черствей,
А люди простые – элитами.
И здесь чудеса начинаются вдруг…
Меняется будто сознание.
Теперь ради выгоды преданный друг
Тебя же отдаст на заклание.

Я всё ещё верю в хороших людей,
Что к ближнего бедам внимательны…
Но выберет мужа жена поновей,
Его посчитав состоятельней.
И выберет муж помоложе жену,
Сменив, как запчасть, что изношена…
Когда прославляют с экранов войну – 
Так хочется верить в хорошее…

Я всё ещё верю, что есть доброта,
И искренность, и сострадание.
Ещё от любви расцветают сердца,
Забыв про минуты отчаянья.
Вновь бренды штампует из Библии змей,
А в бонус – души омертвление…
Любите не вещи, а близких людей.
Я верю, что в этом спасение...

[НАСТоящаЯ мелодиЯ]

Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.

До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.

Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.

О, если бы я только мог
Хотя б отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.

О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.

Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы.

Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.

В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.

Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.

Достигнутого торжества
Игра и мука -
Натянутая тетива
Тугого лука.

Борис Пастернак

[Alice_88]

Вера Полозкова

жизнь рассыпалась в труху.
и учеба.
зубы выпали вверху
сразу оба.

улыбаюсь без зубов,
как пантера.
все, закончилась любовь.
и карьера.

как же я найду жену,
очарую?
свистну в пустоту одну
и вторую?

привлекательность совсем
нулевая.
потому что суп я ем,
проливая.

как мечту сумею я
сделать явью,
если страшно, как змея,
шепелявлю?

как я буду инженер,
гидротехник?
зубы шли мне, например.
но и тех нет.

- мама, папа, суждено
попрощаться.
раз беззубым не дано
в жизни счастья.

стану я в густом лесу
жить в землянке,
бегать, ковырять в носу,
есть поганки.

и как стал о том мечтать,
видеть сны я, -
зубы выросли опять.
коренные.

11 мая 2015 г.

возле белой колонны в чёрном концертном зале:
мы присели с мамой, куда нам тётеньки указали.

(мама выдала мне пиджак и смахнула с него шерстинки
и сказала: какие кеды? надень ботинки.)

выходили люди, поблескивали очками
и водили смычками, а после цокали каблучками.

а потом вышла девушка, поклонилась и без улыбки
заиграла на скрипке.
заиграла на узкой скрипке.

так она играла, что я все забыл и замер.
так она играла, как будто я сдал экзамен,

долетел до орбиты и вижу спину земного шара.
так она играла, что публика не дышала.

будто до разгадки тайны осталась самая малость.
сердце ходуном ходило и долго не унималось.

и был строг ее профиль, и тонко было запястье.
и я видел, как сквозь нее проступало счастье.

и мы вышли на воздух, и мама меня спросила:
- по мороженому?
- нет-нет, - я сказал.
спасибо.



вот мама милая моя
пришла писать статью.
работает пускай, а я
гнездо над ней совью.

осилить нужно сто задач,
пятьсот один вопрос.
с собой возьму я жёлтый мяч
и красный паровоз.

она, конечно, скажет: "слезь,
есть комната своя",
но ясно мне: я нужен здесь.
мы всё-таки семья.

и если время спать пришло,
и наступает ночь:
я не уйду - ей тяжело,
я должен ей помочь.

мы вместе выстоим в любой
из бед и неудач.
не бойся, мама, я с тобой.
и паровоз.
и мяч.

Відредаговано Alice_88, 09 лютий 2017 - 17:51.

[НАСТоящаЯ мелодиЯ]

Мне тоже нравиться Полозкова)

 

Пусто. Ни противостоянья,
Ни истерик,ни кастаньет.
Послевкусие расставанья.
Состояние
Расстоянья -
Было, билось - и больше нет.
Скучно. Мрачно. Без приключений.
Ни печали, ни палачей.
Случай. Встреча морских течений.
Помолчали - и стал ничей.
Жаль. Безжизненно, безнадежно.
Сжато, сожрано рыжей ржой.
Жутко женско и односложно:
Был так нужен,
А стал
Чужой.

 

 

Суть не в том, чтоб не лезть под поезд 
или знак «не влезай – убьет». 
Просто ты ведь не Нео - то есть, 
не вопи потом, как койот. 
Жизнь не в жизнь без адреналина, 
тока, экшена, аж свербит – 
Значит, будет кроваво, длинно, 
глазки вылезут из орбит. 
Дух захватывало, прохладца 
прошибала – в такой связи, 
Раз приспичило покататься, 
теперь санки свои вози. 
Без кишок на клавиатуру 
и истерик по СМС – 
Да, осознанно или сдуру, 
ты за этим туда и лез.

Ты за этим к нему и льнула, 
привыкала, ждала из мглы – 
Чтоб ходить сейчас тупо, снуло, 
и башкой собирать углы. 
Ты затем с ним и говорила, 
и делила постель одну – 
Чтобы вцепляться теперь в перила 
так, как будто идешь ко дну. 
Ты еще одна самка, особь, 
так чего поднимаешь вой? 
Он - еще один верный способ 
остро чуять себя живой.

Тебя что, не предупреждали, 
что потом тошнота и дрожь? 
Мы ж такие видали дали, 
что не очень-то и дойдешь. 
Мы такие видали виды, 
что аж скручивало в груди... 
Ну какие теперь обиды, 
когда все уже позади. 
Это матч; среди кандидаток 
были хищницы еще те – 
И слетели; а с ним всегда так – 
со щитом или на щите.

Тебе дали им надышаться: 
кислородная маска тьмы, 
слов, парфюма, простого шанса, 
что какое-то будет «мы», 
блюза, осени, смеха, пиццы 
на Садовой, вина, такси, - 
Дай откашляться, Бог, отпиться, 
Иже еси на небеси... 
Тебя гладили, воскрешая, 
вынимая из катастроф, 
В тебе жили, опустошая, 
дров подкидывая и строф. 
Маски нет. Чем не хороша я, 
ну ответь же мне, Боже мой??
Только ты ведь уже большая, 
не пора ли дышать самой?

Бог растащит по сторонам нас; 
изолирует, рассадив. 
Отношения как анамнез, 
возвращенья – как рецидив.

Что тебе остается? С полки 
взять пинцетик; сядь, извлеки 
Эти стеклышки все, осколки, 
блики, отклики, угольки. 
Разгрызи эту горечь с кофе, 
до молекулок, до частиц – 
Он сидит, повернувшись в профиль, 
держит солнце между ресниц. 
Он звонит, у него тяжелый 
день – щетину свою скребя: 
«Я нашел у скамейки желудь, 
вот. И, кстати, люблю тебя». 
Эти песенки: «Вот теперь уж
я весь твой», «Ну ты там, держись»...

Все сокровища. Не поверишь, 
но их хватит тебе на жизнь.

 

 

Хвалю тебя, говорит, родная, за быстрый ум и веселый нрав.
За то, что ни разу не помянула, где был неправ.
За то, что все люди груз, а ты антиграв.
Что Бог живет в тебе, и пускай пребывает здрав.

Хвалю, говорит, что не прибегаешь к бабьему шантажу,
За то, что поддержишь все, что ни предложу,
Что вся словно по заказу, по чертежу,
И даже сейчас не ревешь белугой, что ухожу.

К такой, знаешь, тете, всё лохмы белые по плечам.
К ее, стало быть, пельменям да куличам.
Ворчит, ага, придирается к мелочам,
Ну хоть не кропает стишки дурацкие по ночам.

Я, говорит, устал до тебя расти из последних жил.
Ты чемодан с деньгами – и страшно рад, и не заслужил.
Вроде твое, а все хочешь зарыть, закутать, запрятать в мох.
Такое бывает счастье, что знай ищи, где же тут подвох.

А то ведь ушла бы первой, а я б не выдержал, если так.
Уж лучше ты будешь светлый образ, а я мудак.
Таких же ведь нету, твой механизм мне непостижим.
А пока, говорит, еще по одной покурим
И так тихонечко полежим.

[Maximather]

Мой ребёнок испачкал паркет…
Я, конечно, за это сердилась…
Но соседка моя столько лет
Хочет деток, да вот, не сложилось…
Я для мамы опять занята…
Суматоха и жизни теченье…
Но с детдома Андрей — сирота,
Он не знает о маме с рожденья…

С мужем ссоры банальные вновь…
Хнычет снова в кроватке малютка…
А тёть Катя, не зная любовь,
Умерла в одиночестве жутком…
У меня разошёлся замок…
Прям с утра этот день не задался…
А мужчина в коляске без ног
Благодарно лучам улыбался…

Как некстати сломался каблук…
Я ужасно сердилась: «Ну что же,
Всё с утра выпадает из рук…
Ну, за что мне всё это, о, БОЖЕ???»
Злая… у перехода стою…
Внедорожник… и скорость под двести…
Пешеход за секунду… в раю…
Спас каблук… Я стояла на месте.

Я застыла на миг, не дыша,
И подумала: в самом-то деле,
В человеке бесценна душа,
Но так мало души в нашем теле…
Я сполна получила урок…
Чёткий, правильный, элементарный…
А мужчина в коляске без ног
Улыбался лучам благодарно…

Ирина Самарина-Лабиринт, 

[anjutka]

Стихотворение, которое читают дважды:

 

Я часть потерянного поколения
И я отказываюсь верить, что
Я могу изменить этот мир.
Я понимаю, возможно это шокирует вас, но
«Счастье уже внутри тебя»
- Это ложь, на самом деле
Деньги сделают меня счастливым
И в тридцать лет я расскажу своему ребенку, что
Он – не самая важная вещь в моей жизни.
Мой босс будет знать, что
Мои принципы:
Работа
Важнее, чем
Семья
Послушайте:
С давних пор
Люди живут семьями
Но сейчас
Общество никогда не будет таким, как прежде
Эксперты говорят мне
Через тридцать лет я буду праздновать десятилетие моего развода
Я не верю, что
Я буду жить в стране, которую сам создам.
В будущем
Уничтожение природы станет нормой.
Никто не верит, что
Мы сохраним нашу прекрасную планету.
И конечно
Мое поколение уже потеряно.
Глупо полагать, что
Есть надежда.

 

А теперь прочитайте стихотворение снизу вверх.

[Юлянька]

Вірш довгий, але за душу взяв......

 

Автобус курс узяв на Україну,
Позаду Рим та десять довгих літ
І тихий щем прийшов до серця Ніни,
Вона кидає цей назавжди світ.
Світ у якому ти чужа людина,
Загорнута в буденну сіру суть,
Що створена для праці, мов машина,
Якою нечистоти всі шкребуть.
За двадцять років - стільки пережито,
Скільки страждань, самотності та мук,
Чужа земля просіяла, мов сито,
Мільйони українських вільних рук.
О скільки ж тих жінок із України!
Поїхали кудись в чужі краї
І гнуть в труді свої тендітні спини,
І плачуть нишком сестроньки мої.
А вдома злидні і навчання в діток
Та безробітний п’яний чоловік,
Який ревнує й біситься від пліток,
Немов в дружини гульки цілий рік.
А Ніну чоловік вже й не чекає,
Бо зрадив і з сусідкою живе,
Життя екзамен вірності складає
І новим руслом інколи пливе.
Ось так і в Ніни; виросли вже діти,
За гроші мами випурхнули в світ
Та не зросли у серці диво-квіти,
Залишилась сама - на схилі літ.
В дітей своя сім’я, своя родина,
А мама стала якось в стороні
Погостювала трішки в доньки й сина
І знову у самотності всі дні.
Та ніби діти й поважають маму,
Онуки тішать інколи до сліз,
Але ж душа болить, співає драму,
І тягне в самоті родинний віз.
В дітей проблеми, знову треба гроші,
І так без міри та логічного кінця.
А в мами від думок напали воші,
Бо діти бачать в ній - лиш гаманця.
Великі гроші, наче сильний вітер,
Розвіяв всі родинні почуття
І ніби вивів із колючих літер,
Заробітчанську формулу життя.
Дочка жалілась, внуків треба вчити,
А син нову машину вщент розбив.
Самі не хочуть заробляти діти,
А все чекають від матусі див.
Та роки вже не ті, не ті вже рухи,
Болить спина, упав страшенно зір,
Болячки налетіли, наче мухи,
А діти обминають мамин двір.
Поплакалась в подушку, підвелася,
Підлікувалась трішки й на весні,
У Рим далекий знову подалася,
Щоб вчити внуків в рідній стороні.
Знайшла роботу, доглядає жінку
І знов сама, і на чужій землі,
Свою пусту залишила хатинку
І заповіт в шкатулці на столі.
Ой як же важко жити без родини!
Без співу українських солов’їв,
Без квіту вишень, яблунь та калини
І без повітря з лісу та ланів.
На Україну птахи полетіли,
Гніздо лелека мостить на вербі,
А Ніну думи, як джмелі обсіли, 
І кожний день прожитий у журбі.
Пече нестерпно в серці ностальгія,
Буравить дірки в серці, мов свердлом,
І вмить інсульт пронісся, як стихія,
Здвигнув все тіло наче бурелом.
Лікарня ,ліжко, боргові рахунки,
Одним-одна в візку на чужині,
Такі життя зробило подарунки,
А діти не спішать до мами. Ні.
Усе життя для них трудилась в поті,
Поневірялась по чужих світах
І ось тепер, як кажуть «цирк на дроті»
Нікому непотрібна і в боргах.
Минали довгі дні й безсонні ночі,
В притулку для безпомічних калік.
Та якось серед дня, підвела очі,
Стояв Василь, колишній чоловік.
Прийшов. Від нього помочі не ждала,
Бо ж у розводі вже сімнадцять літ
Та на душі чомусь так легко стало,
І посвітлішав в цю хвилину світ.
Він вже пив, звільнився від сусідки,
Жив одиноко в батьківськім гнізді
І їздив десь в Москву на заробітки
Та сумував за Ніною в труді.
Щодня корив себе за п’яну зраду,
Стояла Ніна в серці, як стіна,
Не обійти ні спереду ,ні ззаду, 
Жінок багато та в душі одна.
Десятки раз хотів поговорити,
Шукав нагоду та потрібну мить,
Але не зміг вершину підкорити,
Бо певен був, що Ніна не простить.
Коли ж дізнався, що вона в візочку,
В далекім краї десь на чужині,
Зібрав валізу і в потрібну точку
Помчав, як той метелик на вогні.
- Прости мене й збираймося додому -
Сказав Василь прості такі слова,
Узяв за руки, пригорнув потому 
І цілував мов в юності бува.
І так затишно стало в цю хвилину
В цих дужих чоловікових руках.
Згадала хату-пустку й Україну,
І заридала, мов підбитий птах.
Любов і сльози, зустріч і розлука
Тугим канатом в долю заплелись,
Старе кохання поверталось в муках,
Василь і Ніна міцно обнялись.
Ніхто з них вже не стримував емоцій,
Тіла палали, душі і серця,
Весь персонал пустив сльозу на оці
Від смаку переможного кінця.
Їх непривітно стріла Україна,
Холодний дощ розчісував чоло,
Сільська дорога в ямах по коліна,
І ось воно ріднесеньке село.
Півроку пролетіло наче днина,
По новому для них відкрився світ.
На грудях в Василя ридала Ніна,
Бо в п’ятдесят округлився живіт.
Вона в візочку, в зрілім віці діти,
Красуня внучка вже на виданні. 
Ну як їй бути, як це пережити,
Як подолати ці тривожні дні?
Наважилась прийняти виклик долі,
Ну не вбивати ж їй дитя своє!
Зібрала всі свої остатки волі,
Хай буде так, як вже Господь дає.
Параліч став відходити від тіла,
Нове життя творило чудеса
І темну смугу вмить накрила біла,
Мінливий світ і в тім його краса. 
Родився хлопчик, нарекли Богданом,
Василь радів, допомагав як міг.
Життя котилось, мов за Божим планом,
Лунав в хатині знов дитячий сміх.
Хоч кажуть двічі в річечку не входять,
Є тисячі доріг до забуття
Та Ніна з Василем таки доводять
Любов - найкраща формула життя!

[Alice_88]

Сергей Бабкин посвятил стихотворение дочери

«Мое будущее ходит рядом,
у меня под ногами топчется.
Мое будущее, как снаряд, что вот-вот рванет – и все прошлое кончится.
Мое будущее незаметно подрастает с растущей луной,
И, как розы бутон, расцветая,
прошлое сносит волной.
Мое будущее не таинственно,
оно более чем открыто.
Мое будущее не заимствовано – своими руками сшито.
Мое будущее не далекое, а если точнее сказать,
кто еще ближе ко мне так открыто смотрит в глаза.
Мое будущее безжалостно, то есть не прячет в хвосте своем жало.
Я хочу, чтоб мое будущее свое будущее рожало».

[НАСТоящаЯ мелодиЯ]

Как много надо женщине!
Как мало….
Чтобы к груди прижали иногда,
Сказали : -дорогая, ты устала
И по щеке погладили слегка.
Как мало надо женщине!
Как много….
Вложить цветок в записку с парой строк,
Чтоб провожая в дальнюю дорогу,
Ты долго руки отпустить ее не мог.
Как много надо женщине!
Как мало….
В глазах влюбленных ты мудрец, герой!
И возведет тебя до пьедестала.
Сама придумала – любуется тобой.
Как мало надо женщине!
Как много…
Наивная, неосторожна, так проста.
И верит иногда тебе, как богу,
А на тебе и не было креста.
Как много надо женщине!
Как мало…
Чтобы лучился счастьем ее взгляд.
И что тебе нужна, она бы знала.
Она простит, пусть даже виноват…
Как мало надо женщине!
Как много…
И будет верить, обманувшись, и в ночи
Ее окно горит и ждет в тревоге,
А ты забыл, твой телефон молчит.
Как много надо женщине!
Как мало…
Оковы носит иногда случайных слов.
Доверчивая, нежная, святая ,
Имеющая право на любовь!

 

Людмила Старцева