Мы советуем одеваться соответственно зарплате. Если вы носите дорогие костюмы и сумки, ваши дела идут слишком хорошо и в прибавке вы не нуждаетесь. Если вы одеваетесь плохо, вам надо учиться лучше управляться с деньгами и в прибавке вы не нуждаетесь. Если вы одеваетесь средне, вы правильно тратите деньги и в прибавке вы не нуждаетесь.
Дни по болезни.
Мы больше не принимает справок от врача. Если вы смогли дойти до врача, сможете дойти и до работы.
Хирургические вмешательства.
Операции отныне запрещаются. Пока вы работаете на нас, нам нужны все ваши органы. Вы не можете удалять что-либо.Вас нанимали в целом виде. Любая операция может быть причиной увольнения.
Персональные дни.
(Прим. Отсутствие по личным нуждам-не оплачивается) каждый работник имеет 104 персональных дня в год. Они называются суббота и воскресенье.
Отпуск.
Все работники будут идти в отпуск одновременно. Отпускные дни 1 января, 8 марта и 1 мая.
Отсутствие в связи с собственной смертью.
Может быть причиной отсутствия . Однако вы должны предупредить нас за две недели, чтобы успеть обучить вновь нанятого работника.
Использование туалета.
Мы установили, что сотрудники тратят слишком много времени на посещение туалета. В дальнейшем мы введём посещение по алфавиту. Работники с фамилией начинающейся на А будут идти в туалет с 8:00 до 8:20, на Б с 8:20 до 8:40 и т.д. Если вы не смогли использовать своё время, вы будете ждать до следующего дня. В экстренных случаях вы можете поменяться с коллегой, однако необходимо письменное разрешение обоих начальников.
Дополнительно, вводится трёхминутное ограничение на пользование кабинкой. По окончании трёх минут вы услышите сигнал, туалетная бумага втягивается в коробку, дверь открывается и будет сделана фотография. В случае повторного нарушения фотография будет опубликована в стенгазете.
Перерыв на обед.
Худые работники имеют 30 минут на обед что бы поесть как следует. Нормальным людям достаточно 15 минут перекусить. Толстякам дано 5 минут, чтобы выпить похудательный коктейль и таблетки.
Спасибо за служение Банку России! Мы делаем все возможное для вас. Однако все вопросы, комментарии, страхи, беспокойства, жалобы и предложения могут быть направлены в любое другое место. Приятной работы.
Розмовляють дві жінки:
— Так хочу з качком переспати аж сил терпіти немає...
— А я спала
— Ну і як?
— Уяви: лягаєш на ліжко, зверху на тебе падає платтяна шафа, а з неї вивалюється такий маленький ключик.
- Эх-х-хорошо у вас на Украине!
- Дякуємо.
- Нет, в самом деле. Вы даже сами не подозреваете, насколько замечательная у вас страна.
- Приємно чути.
- Какая кухня! Борщ, вареники, и вот это, что я ем сейчас, как называется?
- Налисники.
- Как?
- Налисники.
- "Налисники"? Потрясающе просто. Звучит как секс!
- Смачного.
- А женщины! Я вот когда иду по улице, просто иду - банально фланирую, так сказать, то постоянно ловлю себя на мысли, что бесконечно влюбляюсь, понимаете...
- Так.
- Прям на ходу, верите? Как мальчишка! Так бы и жил здесь.
- А ось це зайве.
- Что?
- Нічого-нічого.
- Вот видите, не понял. А казалось бы, родственные языки... Да что там языки - культура одна, история! Но кухня просто божественная, невероятная кухня. Вот как называется то, что я сейчас ем?
- Щуряча отрута.
- Как-как?
- Щуряча отрута.
- "Отрута"?
- Так.
- Замечательно просто. Роскошная фонетика!
- Смачного.
Пытаюсь одновременно читать дневники Софьи Андреевны Толстой и Льва Николаевича Толстого. Несколько раз перепроверял, одинаковый ли год в записях за один день - вообще не совпадают события, ничего общего. Вот, например, воспоминания о 8 октября 1899 (немного сокращенно): Софья Андреевна: Лев Николаевич ушел гулять, не сказав мне ни куда, ни как. Я думала, что он уехал верхом, а эти дни у него кашель и насморк. Поднялась буря со снегом и дождем; рвало крыши, деревья, дрожали рамы, мрак — луна еще не взошла, — его все нет. Вышла я на крыльцо, стояла на террасе, все ждала его с такой спазмой в горле и замиранием сердца, как в молодые годы, когда, бывало, часами в болезненной агонии беспокойства ждешь его с охоты. Наконец он вернулся, усталый, потный, с прогулки дальней. По грязи итти было тяжело, он устал, но храбрился. Я тут разразилась и слезами и упреками, что он себя не бережет, что мог бы мне сказать, что ушел и куда ушел. И на все мои слова горячие и любящие он с иронией говорил: "Ну, что ж, что я ушел, я не мальчик, чтоб тебе сказываться". — "Да ведь ты нездоров".--"Так мне от воздуха только лучше будет". — "Да ведь дождь, снег, буря..." — "И всегда бывает и дождь, и ветер..."
Мне стало и больно и досадно. Столько любви и заботы я даю ему, и такой холод в его душе! А вчера безумно целовал, говоря, что всегда любуется красотой моего тела. Лев Николаевич:
Дома благополучно.
Проснулся утром, рядом с кроватью стоит жена с ежом и говорит мне: - Понюхай-ка ежа, так классно пахнет! Ежа, блин... Где она взяла ежа в 6 часов утра? Ох уж эти беременные...
